В статье анализируются теоретические аспекты основных факторов «успеха посредничества». Рассматриваются разные модели и теории «успеха», предложенные исследователями. При этом особое внимание обращается на основные различия и сходство между такими моделями «успеха», в которых используется «комплексный подход». При этом отмечается, что не все модели «комплексного подхода» основаны из одних и тех же «контекстных» факторах. Здесь мнения ученых разнятся. Автор констатирует, что ученые факторы «успеха» определяли в «общем» виде, другие были более конкретны. В итоге делается вывод: представленные комплексные концепции «успеха» в основном дополняют, друг друга и поэтому их можно рассматривать как взаимодополняющие.

   Вопрос о факторах способствующих успехам или обусловливающих неудачи в медиации является особенно важным и обсуждаемым в исследованиях, посвященных анализу процесса посредничества в целом. О высокой теоретико-методологической и научно-практической значимости обоснования указанных факторов пишут многие ученые. При этом нередко их мнения по этой проблеме разнятся.

Разногласия, касающиеся теоретического обоснования факторов, влияющих на успехи и неудачи посредничества, можно объяснить многоаспектностью этого вопроса, (сам процесс посредничества, его контекст, метатеоретическая значимость и др.). Например, есть авторы [1], которые обосновывают успех медиации, опираясь только на один ее аспект «процесс посредничества», другие авторы [2] уделяют внимание фактору «зрелость конфликта» или комплексу факторов - «комплексный подход» [3], или - «мета-модельному подходу» [4].

  Сторонники каждой модели «успеха» основываясь на своих методологических позициях и логических обоснованиях, успех посредничества связывают с различными факторами. Точно такое положение замечаются и внутри каждой из них. Между этими моделями прослеживаются заметные различия и сходство. Различия имеют место даже в тех моделях, при разработке которых используется  один и тот же подход. Именно поэтому они интересны и заслуживают внимания. Мы решили проанализировать одну из них, а именно модель «комплексного подхода».

  Указанная модель имеет несколько вариантов, и между ними тоже - прослеживаются заметные различия и сходство, причем различия, демонстрируют эволюцию самой концепции «комплексного подхода».

 Так, различия между моделями «комплексного подхода» выражаются в первую очередь в том, каким из факторов отдается приоритет. Чаще всего авторы выделяют разные «контекстные факторы» «успеха». Но может иметь и другая ситуация, когда большое значение ученые придают видам рассмотрения факторов успеха. Первые отмечали наличие отличий между «контекстными факторами» успеха. Например, одни авторы говорили о факторе «успешного исхода» [5], другие - о факторе «международного контекста» [6] , или о таком факторе, как «природа международной системы» [7]. Между тем эти факторы присущи не во всем комплексным моделям «успеха». Что касается второго подхода, то одни авторы предлагают рассматривать «факторы «успеха» в общем виде» [5,6,7.], а другие - «в детальном»[8].

  Ученые Дж. Беркович, Дж. Т. Анаглоз и Д. Вилле выделяют такие переменные факторы, способствующие успеху посредничества как:

    - характер конфликта;                                          

    - характер сторон;

    - природа медиатора;

    - успешный исход [5. 7-18].

 Как видим, упомянутые авторы считают, что успех посредничества зависит от комплекса факторов («характер конфликта», «характер заинтересованных сторон», «природа медиаторов» и «успешный исход»). Строго говоря, эту модель сложно назвать комплексной, потому, что в ней отсутствует такой фактор, как «международный контекст» или, лучше сказать, «природа международной системы». В поле зрения Дж. Берковича и его соавторов этот «контекстный фактор» не попал. Однако, как бы там ни было, в политических конфликтах фактор «международная система» тоже может влиять (и влияет) на успех и неудачи посредничества.                 

 Это учел другой ученый – М. Клоуберг. По его мнению, к «факторам успеха» следует отнести следующие:

    - характеристика конфликта;

    - стороны и их взаимосвязь;

    - характеристика посредника;

    - международный контекст [6. 360-387].

 Как следует из вышеизложенного модель, М. Клоуберга, более полная, чем модель Дж. Берковича и его соавторов. Первый включил в перечень факторов «международный контекст», а вторые его проигнорировали, ограничиваясь «успешным исходом».

 О влиянии фактора «международная система» на успех или неудачу посредничества писал другой ученый – Х. К. Муневер. Он предложил следующие переменные факторы:

- характер спора;

- характер групп и их взаимоотношения;

- характер посредника;

- природа международной системы [7. 70-93].

Это модель отличается от моделей Дж. Берковича, Дж. Т. Анаглоза, Д. Вилля, и М. Клоуберга именно тем, что в ней упоминается фактор «природа международной системы».

На наш взгляд, «успешный исход» ( Дж. Беркович и др. ) - это в основном результат влияния таких факторов, как «характер конфликта», «характер сторон» и «характер посредника». Другими словами, «успешный исход» - это не «влияющий фактор», а следствие, итог влияния трех других факторов. Можно даже сказать, что «успешный исход» - это (конечный) результат процесса посредничества, это не влияющий фактор, а доказывающий. «Международный контекст» и «природа международной системы» считаются факторами, влияющими на успех или неудачи посредничества.

В теоретико-методологическом плане термин «международный контекст» уже, чем «международная система». Согласно теории, первый термин не отражает всех элементов международной системы. Когда мы говорим о «международном контексте» имеем в виду определенную международную среду, а не всех взаимодействующих элементов международной системы. Именно поэтому в методологическом плане более правомерно использовать термин «международная система». Под влиянием фактора «международная система», имеется в виду влияние всех ее взаимодействующих элементов - национальных государств, наднациональных, международных и неправительственных организаций (хотя разные политические школы (идеализм, реализм, плюрализм и марксизм) отдают предпочтение разным акторам мировой политики). Эти элементы находятся, по крайней мере, в теории, в постоянном взаимодействии. Исходя из этого, можно утверждать, что среди трех выше предложенных «комплексных моделей» «успеха» последняя, более других соответствует названию «комплексной». Более того, модель предложенная, Х. К. Муневером, это усовершенствованная комплексная модель «успеха».

Указанные ученые факторы успеха описали «в общем виде». Более «детально» их рассмотрел Д. С. Голубев. Он подчеркивает, что «международное посредничество будет иметь наибольшие шансы на успех при наличии таких условий, как»:

«-  однозначная идентификация, публичная легитимность и внутренняя целостность сторон конфликта;

 - отсутствие на повестке дня вопросов, носящих субъективно экзистенциальный характер хотя бы для одного из участников процесса;

 -  налаженное интегрированное взаимодействие между сторонами, основанное на свободном обмене информацией и взаимном доверии;

 - взаимовыгодность сторон конфликта и паритет их сил и возможностей (ситуация симметричной взаимозависимости);

-  относительно низкая интенсивность конфликта;

- а также «зрелость» конфликта для внешнего вмешательства с точки зрения его развития во времени» [8. 56-60].

  Если все выделенные Д.С. Голубевым детальные факторы сопоставить с факторами комплексного подхода, то они совпадают только по двум параметрам: – «характеристика конфликта» и – «характеристика сторон». Но в его перечне факторов нет остальных факторов, о которых писали предыдущие авторы, (особенно Х.К. Муневер) - «характеристики посредника» и «природа международной системы». Поэтому подход к характеристике факторов «успеха» Д. С. Голубева никак нельзя назвать комплексным. Впрочем, этот исследователь и не претендует на авторство модели «комплексного подхода».

Для понимания сути каждого фактора и его влияния на результат посредничества ученые попытались дать им наиболее полные характеристики. На наш взгляд, благодаря этому, т.е., детализации каждой характеристике их можно применять в зависимости от особенностей конкретной социально-политической ситуации, сделать правильный выбор и естественно, вывод. Ибо конфликты в каждом конкретном случае различаются, и если это так, то и факторы, влияющие на успех, или неудачу посредничества, тоже будут разные, а детализация в этом помогает подойти к ним творчески.

  В целом анализ комплексных моделей «успеха», рассмотренных нами, показывает, что они в основном дополняют друг друга, одна другую. Эволюция на основе различий особенно хорошо просматривается в трех первых концепциях. Модель М. Клоуберга дополняет модель Дж. Берковича, Дж. Т. Анагноза и Д. Вилле, а модель Х. К. Муневера - модель М. Клоуберга. Эта эволюция прослеживается и хронологически: Дж. Беркович в соавторстве свою модель «успеха» изложил в 1991 г., М. Клоуберг - в 1996 г., а Х. К. Муневер - в 2005 г.

  Рассмотренные выше модели были разработаны на основе богатого эмпирического опыта посредничества, полученного в самых разных конфликтах. С учетом этих моделей и опыта при урегулировании конфликтов внимание медиаторов обращается на самые разные факторы способствующие успеху или, наоборот, ведущие к неудаче посредничества. Особенно в этом помогает детализация каждого фактора, когда успех и неудача медиации рассматриваются системно. В свою очередь системный подход - это ключ для обоснования влияния контекстных переменных на успех и неудачу медиации.

Муродов Субхонджон Абдукодиревич, 

кандидат политических наук,

заведующий отделом политологии

Института философии, политологии

и права им. А. Баховаддинова АН РТ